СУБЪЕКТ НЕГОСУДАРСТВЕННОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ БУХГАЛТЕРСКОГО УЧЕТА

Персонализация бухгалтерской отчетности как вероятное направление развития ее практики

**М.Л. Пятов**,
Санкт-Петербургский государственный университет.

Мы продолжаем эволюционировать

Человек эволюционирует посредством изобретаемых им технологий. В ходе непрерывной борьбы за собственное существование мы не отращиваем острых клыков и теплой шерсти, не становимся быстрее и ловчее, наоборот, за последние тысячелетия мы, скорее всего, растеряли большую часть тех физических способностей, которыми могли похвалиться наши предки. Однако эти «потери» мы с лихвой компенсируем своим технологическим развитием. Здания, в которых мы находимся, компьютеры или смартфоны, в экраны которых мы сейчас смотрим, автомобили (корабли, поезда, самолеты), на которых передвигаемся, наша одежда, столовые приборы, наше оружие и т.д., и т.п. — все это в определенном смысле мы сами, точнее продолжение нас самих — нас как индивидуумов или нас как групп. Групповой характер создания большинства продуктов такой нашей эволюции обусловливает и механизмы их распределения. Отсюда экономика, экономические отношения — это не что иное, как воплощение нашей эволюции как биологического вида.

Эволюционируя технологиями, мы создаем окружающую нас искусственную среду — продукт нашего технологического развития. В свою очередь эта среда как область нашего обитания начинает влиять и на нас самих. В конечном итоге взаимодействие с созданной нами искусственной средой нашего собственного существования определяет наше восприятие действительности, меняя объективный мир вокруг нас. Это взаимовлияние человека и создаваемой им искусственной среды является частью процесса так называемой социодинамики — развития нас как социума.

Важнейшим элементом такой искусственной среды, тысячелетиями создаваемой нами вокруг себя самих, является ее информационная компонента — физически существующее пространство обмена теми данными, которые формируют информацию, воспринимаемую нами в качестве характеристик действительности.

Если развитие человечества можно охарактеризовать последовательностью технологических революций (хотя в рамках транслируемой здесь точки зрения уместнее было бы говорить об эволюционных прорывах (скачках)), то последняя (чаще всего определяемая как четвертая) технологическая революция, в которой мы все живем — это эволюционный скачок именно информационных технологий, за последние примерно тридцать лет полностью поменявший информационную среду нашего существования. Эта среда буквально с каждым днем становится все более несопоставимой с информационными реалиями XX века. Всё случилось тогда, когда роль ключевой технологической основы обмена данными стал занимать интернет с созданными на его почве двумя ключевыми новациями современности — поисковыми алгоритмами и социальными сетями.

Интернет — наша новая среда существования

За чрезвычайно короткий по историческим меркам срок мир погрузился в совершенно новую информационную среду, колоссально повысившую коммуникативные возможности ее участников.

Помимо всего того «бесплатного информационного счастья» — возможности мгновенного доступа к практически любым требующимся данным, доступности всех известных видов коммуникации в реальном режиме времени, создания глобально доступных собственных страниц в социальных сетях, формирования кажущихся принципиально новыми социальных интернет-лифтов и проч. и проч. — прекрасно известного каждому нашему читателю, новая информационная среда стала чрезвычайно мощным инструментом удовлетворения иллюзий нашей индивидуальности, исключительности нашего существования и роли нашего «я» в его сценарии.

Зревшая в искусстве рекламы XX века концепция псевдоперсонализированного обращения к потенциальному покупателю товара, соблазнявшемуся иллюзиями его «уникального» и при этом «хорошо узнаваемого» стиля, удовлетворения его «личных» потребностей, искусно формируемых той же рекламой, «раскрытия индивидуальности» посредством владения определенным товаром (кстати, как правило, массового производства) и т.д. — получила небывалую поддержку в лице современных информационных технологий.

Социальные сети, начиная с Facebook, предложили потребителю максимально стандартизированную индивидуальность персональных страниц их участников. Они стали прекрасным цифровым воплощением псевдоиндивидуальности постмодерна, стремительно размножив клоны цифровых портретов нашей «уникальности». И вот, получив возможность заявить о своем «я» в рамках строго определенных сетью «лекал» самовыражения, мы принялись неистово коммуницировать, размещая свидетельства нашей уникальности перед многомиллионной аудиторией «единомышленников». Каждый из нас стал звездой, получив свое личное место на страницах средства массовой информации, с охватом аудитории больше, чем у любого телеканала, но точно такое же, как и у миллиардов других таких «звезд».

Мы адаптируемся, сохраняя иллюзии

Однако наши механизмы адаптации к новой реальности цифрового существования сработали здесь чрезвычайно быстро, и возможности общения в сети скоро стали впечатлять его участников не больше, чем когда-то телефонный звонок, а эффект от демонстрации себя всему земному шару сузился до числа «друзей», равного позициям среднестатистической телефонной книжки в XX-м столетии. Новая цифровая реальность очень быстро стратифицировалась в полной аналогии со стратификацией социума оффлайн. Стало очевидно, что «лайк-индекс» у участников сети так же не равен, как и в офлайн-реальности, заработок в которой стал, в частности, определяться и онлайн-активностью индивида.

Поддержание огня иллюзии уникальности участника сети потребовало новых «дров», коими стала абсолютная новация цифрового социума — индивидуальная лента новостей участника сети. Это явление также легло на благодатную почву формирования ощущения уникальности потребителя любого товара как личности, подарив «обычному» человеку практически завершенную иллюзию управления потребляемым им потоком новостей.

По мнению некоторых антропологов, изначальным видом новостного потока в зарождавшемся социуме служили сплетни. Это показывает, что инстинктивно человек должен получать максимальное удовлетворение от сведений, поступающих к нему по его собственному, индивидуальному запросу, обусловленному, в частности, симпатией и доверием к источнику информации и интересом к получаемым данным, существующим до начала процесса коммуникации.

В связи с этим можно сказать, что на протяжении всей истории существования средств массовой информации мы не получали от обладания ею такого удовлетворения, как от сплетен, максимально персонализирующих как источник данных, так и их потребителя.

От глашатая до смартфона

В свое время, получая новости от глашатая, «среднестатистический» индивидуум, в принципе, был лишен выбора элементов доступного ему новостного потока. Появление газет (в условиях доступности более одной) впервые наряду со сплетней предоставило потребителю возможность выбора источника получаемых новостей, при этом максимально этот источник обезличив. Доверие к содержанию публикации обусловливалось либо принадлежностью издания к определенному институту, либо репутацией («достойным именем») самого издания, либо доверием к имени автора, кроме которого, как правило, о нем не было ничего известно.

Далее, голос диктора радио сделал этот источник информации более «одушевленным». Это был существенный шаг в сторону персонализации данных, но лишь со стороны их «эмитента», но не потребителя. Выбор же потребителя ограничивался количеством доступных к прослушиванию радиостанций.

Следующим шагом к персонализации потребляемого информационного потока стало телевидение, вновь значимо «одушевив» их источник фигурой ведущего телепрограмм. Что же касается влияния получателя новостей на их содержание, оно вновь ограничивалось количеством доступных телеканалов.

Здесь следует отметить, что именно развитие технологий и общая тенденция их постоянного «удешевления» — непрерывный рост числа печатных изданий, радиостанций и доступных телеканалов — постоянно вел нас по пути к иллюзии все большей персонализации, индивидуализации потребляемого нами новостного потока данных. При этом разнообразие каналов информации все более ассоциировалось с качеством и стоимостью совершаемого нами выбора, а следовательно, с удовольствием от потребления информационных услуг.

И вот, предложив пользователям индивидуальную ленту новостей, определяемую их «подписками» на интересующих пользователей сети (их сообщества), нам «подарили» максимальный из сегодня возможных уровень удовлетворения потребности в ощущении индивидуальности потребителя информационного потока, его «власти» над ним, при этом максимально приблизив содержание такого потребления информации к феномену сплетен, вероятно отражающему базовую, глубинную, инстинктивную информационную потребность социального существа.

Огни рекламы

Наряду со всем этим не будет ошибкой утверждение, что практически вся история средств массовой информации — это последовательное освоение их рекламодателями, моделирующими потребности потребителей информационных сообщений, относящихся к самым широким кругам участников социальных отношений. Не стала исключением и персональная лента новостей в социальных сетях, в число участников которых все масштабнее начали входить корпорации. Прошло совсем немного времени, и отсутствие страницы в соцсетях стало отрицательной характеристикой практически для любого юридического лица. Тем временем к формированию индивидуальности потребителя и моделированию его желаний подключился искусственный интеллект.

Любые поисковые алгоритмы, фиксируя как наши запросы, так и в целом наши «путешествия» по сети, стали предлагать нам рекламу товаров (в самом широком понимании этого слова), отвечающих нашим индивидуальным интересам и предпочтениям. Рост множества таких рекомендаций все успешнее стирал границы между нашими желаниями и набором рекламных сообщений, моделируемым персонально для нас искусственным интеллектом.

Персонализация как условие восприятия

Таким образом, базовым трендом развития информационного пространства, обеспечиваемым текущим технологическим прогрессом, стала персонализация (иллюзия персонализации) информационных сообщений с одновременной максимизацией возможностей (иллюзией существования таковых) потребителя информации управлять получаемыми им потоками данных.

Персонализация информационных сообщений на наших глазах становится ключевым условием их должного восприятия. Пожалуй, можно сказать, что для потребителя информационных потоков степень полезности получаемых данных постепенно переходит в прямую зависимость от степени персонализации заключающего их информационного сообщения — стимула к действию через принятие решений, в том числе (и совсем не в последнюю очередь) решений экономических.

А вот теперь, дорогие коллеги, давайте задумаемся, насколько только что рассмотренным тенденциям развития информационных технологий и формируемого ими информационного пространства нашей жизни соответствует практика бухгалтерской отчетности как информационных сообщений о состоянии дел отчитывающихся организаций.

Такая «несовременная» отчетность

Данные бухгалтерской отчетности занимают чрезвычайно значимое место в информационной среде экономической жизни общества. Однако сохраняющийся в настоящее время формат представления внешней финансовой отчетности компаний, как мы уже отмечали в предыдущей статье (см. № 1 Вестника ИПБ за 2022 год), все в большей и большей степени расходится со способами представления информационных сообщений в условиях современности.

Как мы уже писали ранее, тот формат внешней финансовой отчетности компаний, с которым ее пользователи продолжают работать в настоящее время, сформировался на базе уровня развития технологий рубежа XIX–XX веков. Именно технологические ограничения сформировали ряд принципов и правил формирования и представления бухгалтерской отчетности, которые по сей день ограничивают ее полезность для заинтересованных пользователей.

Наряду с такими ограничениями, которые мы обсуждали в прошлый раз, это и наличие объективных противоречий между информационными потребностями различных групп потребителей отчетных данных, а также постоянный поиск необходимого баланса между недостаточностью и избыточностью детализации данных отчетности.

Представителям различных групп пользователей бухгалтерской отчетности — инвесторам, заимодавцам, торговым кредиторам, покупателям, властным органам (налоговым, государственной статистики и т.п.), общественности — нужна, по сути своей, разная отчетность компании, которая с максимально необходимой полнотой раскрывала бы те аспекты (стороны, характеристики) ее деятельности, понимание которых требуется им для принятия наиболее адекватных реальной ситуации решений.

Различия в информационных потребностях представителей групп пользователей отчетности часто создают необходимость реализации разных методов квалификации (признания) и денежной оценки одних и тех же учетных объектов. Инвесторов интересует информация о доходности (прибыльности) их вложений и связанных с ними рисков деятельности компании; кредиторов — данные, характеризующие обеспечение своевременной выплаты причитающихся им средств; покупатели ждут характеристик стабильности деятельности компании, с которой они хотят иметь долгосрочные отношения, ставящие их в определенную зависимость от деятельности такого контрагента; налоговые органы интересует своевременное исчисление и погашение налоговых обязательств компании в соответствии с нормами действующего законодательства, и т.д.

Каждый из возможных информационных запросов требует своеобразного взгляда на отчитывающуюся компанию, могущего быть отраженным в получаемых отчетных данных. Ведь, например, активы компании с точки зрения обеспечения обязательств и с точки зрения оценки их участия в доходообразующей деятельности — это совокупности объектов учета, признаваемые и оцениваемые по совершенно различным правилам. В первом случае — это собственное имущество фирмы в оценке по ценам его возможной скорейшей продажи, во втором — это ресурсы, находящиеся под контролем компании, от использования которых ожидается получение доходов в будущем.

Однако представление различных отчетов разным группам заинтересованных лиц — дело дорогостоящее. Отсюда практика публичной отчетности рубежа XIX–XX веков, сохранившаяся до наших дней, предполагала компромисс — формирование отчетности, составленной так, чтобы удовлетворить по возможности в равной степени информационные запросы любого заинтересованного лица. Однако такой компромисс — это лишь теоретический ориентир. На практике правила составления отчетности всегда зависели от интересов наиболее влиятельной группы пользователей. Так, например, в новейшей истории российской бухгалтерии роль таких «ключевых пользователей» выполняли налоговые органы, запросам которых, обусловленным нормами налогового законодательства, и подчинялась методология формирования публичной корпоративной отчетности.

Такие «несовременные» МСФО

Сближение с МСФО ключевым пользователем отчетных данных сделали инвесторы, отразив смену приоритетов в экономической жизни страны, но не сделав при этом представляемую бухгалтерскую отчетность объективнее. Как совершенно честно отмечалось в тексте «Принципов подготовки и составления финансовой отчетности», «хотя все информационные потребности не могут быть удовлетворены финансовой отчетностью, существуют потребности, общие для всех пользователей. Поскольку инвесторы являются поставщиками капитала для компании, предоставление информации, удовлетворяющей их потребности, также будет удовлетворять большинство потребностей других пользователей финансовой отчетности»1.

Этот псевдокомпромисс на деле демонстрировал расстановку сил на «рынке» публичной корпоративной отчетности.

В настоящее время проблема несоответствия публичной финансовой отчетности информационным потребностям конкретного пользователя учетных данных прямо отмечается «Концептуальными основами представления финансовых отчетов» МСФО, п. 1.5 которых говорит следующее: «Многие существующие и потенциальные инвесторы, заимодавцы и прочие кредиторы не могут потребовать от отчитывающихся организаций предоставить информацию непосредственно им, и для получения значительной части необходимой им финансовой информации должны полагаться на финансовые отчеты общего назначения». Однако, как сообщает нам п. 1.6. «Концептуальных основ», «финансовые отчеты общего назначения не содержат и не могут содержать всей информации, необходимой существующим и потенциальным инвесторам, заимодавцам и прочим кредиторам». При этом, подчеркивает п. 1.8 «Основ», «По отдельности основные пользователи имеют различные и, возможно, противоположные информационные потребности и желания».

Практика учета как всегда обгоняет теорию

Как показывают исследования, проводимые и отечественными, и зарубежными авторами, уже в настоящее время формируется и развивается практика представления адресных, персонализированных отчетов, формируемых на основании запросов значимых стейкхолдеров компаний и достигнутых между составителем и получателем такой отчетности соглашений о предоставлении дополнительных к публичной финансовой отчетности данных.

Получателями такой отчетности, как правило, выступают инвесторы, заимодавцы, торговые кредиторы, покупатели товаров компании, сотрудничество с которыми имеет принципиальное значение для продолжения ее деятельности.

Данные отчеты не имеют какой-либо стандартизированной формы и могут содержать как сведения, детализирующие данные публичной финансовой отчетности, так и информацию, не включаемую в отчетность предоставляющей такие дополнительные сведения фирмы. Это могут быть определенные аналитические выкладки, нефинансовые данные и т.п.

Доверие — основа всего

Состав представляемых данных определяется договоренностью компании — эмитента персонализированной отчетности и ее получателя. Наличие такой договоренности закрепляет согласование волеизъявления сторон, предоставляющих и получающих данные, доверие между ними. Отсюда верификация представляемой персонализированной отчетности не требует ее аудита. Достоверность данных обеспечивается доверием сторон, без которого такой обмен информацией является просто невозможным. Нарушение соответствующего соглашения может привести к разрыву сотрудничества между сторонами, что в общем случае делает фальсификацию такой отчетности просто не выгодной. Эти обстоятельства делают развитие практики персонализированной отчетности одним из значимых элементов развития так называемой экономики доверия, разговор о которой приобрел такую популярность в последние годы.

Уровень развития информационных технологий, достигнутый уже в наши дни, способен значимо ускорить процессы персонализации корпоративной отчетности, устойчиво разделив учетную практику на три уровня — публичной, персонализированной и внутренней (управленческой) отчетности.

Давайте представим...

Представьте возможность получения на сайте компании не только публичной, доступной каждому заинтересованному лицу, но и персонализированной, доступной по специальной подписке, отчетности. Достигнутая между вами и компанией — эмитентом отчетности договоренность будет определять параметры «ключа-доступа». Введя такой «ключ» на данном сайте, вы будете получать доступ к отчетности, настроенной под ваши индивидуальные запросы. При этом формат и содержание получаемой вами отчетности, уровень детализации доступных вам данных и т.п. будут определяться вашим договором с данной компанией о предоставлении вам адресной, персонализированной отчетности.

Определенные настройки позволят вам, например, видеть обновления такой отчетности в реальном режиме времени и, допустим, также получать набор значений определенных интересующих вас аналитических показателей, рассчитываемых по доступным вам данным и также непрерывно обновляемых.

Между «много» и «мало»

Подобного рода технологическое обеспечение персонализированной отчетности позволит решить и еще одну давнюю проблему формирования бухгалтерской отчетности — постоянный поиск компромисса между излишней агрегированностью и чрезмерной детализацией ее данных.

Доступ пользователя к доступному ему в соответствии с достигнутым соглашением уровню детализации данных персонализированной отчетности не потребует дополнительных затрат, так как будет формироваться общими настройками бухгалтерской программы компании — эмитента отчетности. Отсутствие же каких-либо рамок, формализующих такую отчетность по принципу публичной, позволит регулировать уровень детализации ее статей, ограничиваясь лишь условиями соглашения сторон.

Не альтернатива, но дополнение

Очевидно, что развитие практики персонализированной отчетности ошибочно рассматривать как формирование альтернативы отчетности публичной, со временем способной полностью ее заменить. Ни в коем случае! Уже почти двухвековой опыт составления публичной бухгалтерской отчетности «для всех заинтересованных лиц», этот опыт постоянного поиска методологического компромисса, позволяющего сформировать некий оптимальный набор статей, удовлетворительно характеризующий большинство значимых аспектов положения дел отчитывающейся компании, сделал публичную бухгалтерскую отчетность действительно универсальным инструментом, позволяющим заинтересованному лицу составить первое впечатление о компании. И здесь переход к знакомству с персонализированной отчетностью может быть именно рационально обусловлен работой с отчетностью публичной.

Наряду с этим публичная отчетность представляет собой стандартизированный (сегодня уже на глобальном уровне) набор характеризующих компанию данных, делающих их основой для статистического наблюдения в рамках реализуемых методов социально-экономической статистики. Именно формализация публичной отчетности делает ее данные сопоставимыми с аналогичной информацией любого уровня обобщения.

Отсюда ошибкой будет разговор о потенциальном конфликте между «новой» (персонализированной) и «старой» (публичной) отчетностью и возможном вытеснении одной из них другою. Речь идет о нахождении технологического решения чрезвычайно давней проблемы методологии бухгалтерского учета — конфликта интересов пользователей отчетности и поиска ее оптимального содержательного наполнения.

Однако очень важно обратить внимание и на то, что возможность решения этих проблем становится технологически обеспечиваемой в условиях, когда искусственная информационная среда, окружающая современного человека, делает адресную отчетность как персонализированное информационное сообщение наиболее отвечающей его формируемым данной средой когнитивным привычкам. А это значит, что именно дополнение практики бухгалтерской отчетности ее персонализированным вариантом способно стать весомым залогом устойчивости места бухгалтерского учета в наиболее вероятном будущем нашей экономики.